«Слепая зона» правового конфликта: о чем не знают те, кто хочет ыиграть суд - Максим Божко

1) деньги оплачены в счет права аренды, предполагающего возможность строить;

2) право строить так и не было предоставлено, в связи с чем на стороне города возникло неосновательное обогащение. А следовало бы сначала установить в судебном порядке наличие задолженности у города перед компанией по договору аренды в связи с переплатой, то есть установить факт учета поступивших денег в качестве арендной платы по договору. И только тогда, потребовав расторгнуть договор аренды, просить суд о взыскании денег с бюджета.

Случается и так, что люди выбирают для решения своих задач инструментарий совсем не той отрасли права, которую надо бы применять: например, пытаются решить цивилистическими методами конфликт, который требует для его разрешения методов уголовного процесса.

Так, в корпоративном праве и бизнес-обиходе известен термин дедлок — безвыходная ситуация, в которой участники конфликта не могут прийти к согласию по вопросам управления компанией. Обычно как дедлок характеризуется невозможность смены генерального директора в компании с долевым распределением 50/50. Однако на практике в ходе корпоративных конфликтов директора нет-нет да и меняются — благодаря заочным решениям органов управления, либо решениям, составленным задним числом или принятым представителями участников по доверенности, либо еще каким-то образом (просвещение читателя насчет всех способов незаконной смены директоров не входит в задачи автора).

В подобных ситуациях шанс реального восстановления корпоративного контроля зависит в основном от возможности динамично провести проверку и возбудить уголовное дело. Попытки оспаривать подобные решения в арбитражном суде перспективны, но мало действенны: время играет против истца, пока корпоративный агрессор имеет право наращивать преимущество, совершая сделки с имуществом компании и легализуя результаты осуществленного корпоративного захвата. Однако для возбуждения уголовного дела по экономическому составу и проведения неотложных следственных действий необходима в полном смысле слова «взрывная сила». Дело в том, что органы следствия вовсе не спешат реагировать на каждое такое заявление — зачастую в возбуждении дел вообще отказывается или они расследуются вяло, и нужный результат не достигается.

Не будучи готовым к тому, чтобы резко и без раздумий совершать действия по защите своего права, клиент вкладывает минимум ресурсов и, соответственно, получает лишь видимость процесса.

• Избегание шагов, которые требуется совершить.

Случается и такое, что юрист дает клиенту очень четкие установки, как нужно действовать в его ситуации, а тот не стремится их выполнять и упускает все шансы выиграть дело. А все потому, что нет человека более изворотливого, чем тот, который по какой-то причине не хочет достигать своей цели.

Одна из компаний, входящих в группу холдинга, взяла кредит. Этот кредит был обеспечен поручительством физических лиц (руководителями нескольких компаний) внутри холдинга и залогом недвижимости. Когда компания-должник не смогла платить по кредитам, банк обратился в арбитражный суд с иском о взыскании денег с должника, а затем и о его банкротстве. Перед клиентом в такой ситуации встала задача «сбросить залог». Формально это было возможно, потому что документы о залоге были подписаны в преддверии реорганизации — в период, когда существовал запрет на совершение сделок, сама сделка залога была крупной и не была одобрена и прочее.

Юристами в данном случае была предложена схема, по которой физическое лицо — поручитель оплачивает часть долга, после чего обращается в суд общей юрисдикции с иском к должнику и залогодержателю о взыскании денег и обращении взыскания на залог. В этом процессе компания-залогодатель могла бы привести свои доводы о недействительности залога и могло бы случиться так, что залог был бы признан недействительным. Дальше компанию-должника можно было бы банкротить, а главное — появлялась возможность успеть вывести из-под взыскания заложенную недвижимость.

Однако клиент более двух месяцев откладывал оплату долга по разным причинам, главная из которых, по мнению автора, состояла в его неготовности принять решение и идти на обострение ситуации. Тем временем юристы больше не могли затягивать введение наблюдения (процедура банкротства) в отношении должника, и идея с обращением в суд общей юрисдикции стала нереализуемой. Было уже слишком поздно.

• Отказ от вкладывания личных ресурсов.

Иногда неверие клиента в возможность достижения результата достигает критической точки. Часто это бывает сопряжено с необходимостью наращивания инвестиций в проект, чтобы он имел шансы на успех. Клиент в такой ситуации вообще отказывается за что-либо платить и рассчитывает лишь получить дивиденды, в случае если юристы сами, без его участия, приведут дело к выигрышу. Однако в таком положении правильнее было бы искать не юриста, а инвестора и договариваться о распределении прибыли по результату с ним.

Сами адвокаты редко берут на себя роль инвесторов, хотя бы потому, что, как мы уже говорили выше, продают не результаты, а вероятности их достижения, а значит, просят оплаты гонорара независимо от исхода спора. Если же юрист все-таки соглашается получить деньги по результату, то его итоговое вознаграждение будет гораздо выше, чем та сумма, которую он взял бы просто за свою работу: ведь, инвестируя свое время и средства, он уже рассчитывает получить прибыль, а не просто плату за свой труд. В такой ситуации привлечение стороннего инвестора грозит клиенту-заказчику еще большим снижением возможной прибыли от проекта, и тогда клиент решает — часто неосознанно — совсем ничего не делать и просто фиксирует убытки.

Компания заключила инвестиционный контракт с правительством Москвы на расселение особняка в центре города и строительство нового торгово-офисного центра на его месте. Но после реализации первого этапа — расселения — инвестиционный контракт с ней расторгли и перезаключили его с другой компанией. В силу того что на расселение целого дома компанией было потрачено немало денежных средств, постановлением правительства было утверждено, что после полного завершения проекта за счет доли города этой компании необходимо будет компенсировать «документально подтвержденные расходы». Юристами в данной ситуации был предложен алгоритм установления суммы расходов посредством обращения в суд с дальнейшей подачей самостоятельного иска о взыскании соответствующей суммы с бюджета. Однако клиент отказался финансировать этот проект, предложив юристам сделать все самим. В итоге этим вообще никто не стал заниматься, и бюджет — теоретически — остался должен компании-инвестору. Правда, сроки исковой давности уже прошли.

• Создание многоступенчатых договоренностей.

Как правило, в жизни и в бизнесе работают только очень простые договоренности, состоящие из одного этапа. Сложные схемы, при которых юристу, например, обещают гонорар в случае двух разных последовательно выигранных процессов и продажи полученного в результате суда, чаще всего не жизнеспособны. Согласно правилам математической статистики, если задача состоит из трех этапов, а вероятность успешной реализации каждого из них — 80 %, то возможность достижения цели полностью — всего 51 % (0,8 × 0,8 × 0,8), а если 70 % — то 34 %. Практика показывает, что статистика в данном случае не ошибается: растрачивая ресурсы на каждом этапе реализации цели и не имея возможности зафиксировать промежуточный результат, к финишу мы придем порядком измотанными, и далеко не факт, что победителями.

То же касается и договоренности с клиентом, когда для получения итогового результата, к которому он стремится, нужно последовательно выиграть несколько процессов. По пути к достижению цели человеку свойственно уставать и терять мотивацию. Ему, как правило, требуется регулярное подтверждение того, что он движется в правильном направлении, — в частности, маленькие промежуточные успехи по дороге к большой цели, отложенной на год или два.

• Провоцирование неконструктивных взаимоотношений в команде.

Очень часто ситуация конфликта, в которую вовлечен клиент, является для него психотравмирующей, что неудивительно, ведь он оказывается перед угрозой потери крупного имущественного актива, привычный ему образ жизни нарушается, отношения с еще вчера близкими людьми терпят крах. А если включились еще и жернова уголовной юстиции, то стрессовый эффект увеличивается многократно. В таком положении клиенту нужно время, чтобы адаптироваться к новым условиям, и хорошо, если это время у него есть.